В канун Дня народного единства я много размышлял на тему феномена русского и украинского национализма в свете событий 1993 года в Москве и 2014 года в Киеве.
Картинка до боли похожа: государственный антиконституционный переворот, активные боевые действия в столице, баррикады, кровь, смерть, расстрелы без суда и следствия, массовые убийства, и т.д. Даже символика во многом схожа. Различие только в одном: в 1993 году русские националисты, патриоты из числа бойцов РНЕ, казачества, союза офицеров, выступили на защиту конституционного строя. Предотвратили мародерство, погромы и избиение сотрудников милиции в зданиях Белого дома и СЭВ на Новом Арбате (в отличие от украинских наци, которые сжигали заживо сотрудников «Беркута», глумились над трупами и грабили всё и вся, что попадало на глаза и под руку). Согласитесь, разница налицо. Дисциплинированные люди, вышедшие на защиту законного государственного строя (кстати к которому они были как бы в оппозиции, но при этом в первую очередь ощущали себя гражданами и выполняли свой гражданский долг) и украинские ряженые в патриотические цвета подонки, наследники предателей, насильников и убийц. Люди с шевронами коловрата и нелюди со свастикой.
Визуально эти символы схожи, но исторически и идеологически полярны. Коловрат, посолонь, сварожич – древние солярные символы, унаследованные нами от предков как в славянской и скандинавской, так и буддийской культурах. Здесь важен образ мысли, понимания своей ответственности перед родиной и государством. Первичная мотивация. Охрана устоев, порядка и законности или заговор, переворот, кровавый путч.
А в результате мы все знаем украинскую «небесную сотню» карателей и мародёров, но совершенно равнодушны к памяти сотен убитых, замученных, и казнённых без суда и следствия наших сограждан. Мы не помним к чему призывали Немцов и Новодворская, не помним иностранных убийц, прилетевших расправиться с нашей конституцией и героями, вставшими на её защиту, не помним стадион за Домом Правительства и спортзал во дворе, не помним тот ужас, который происходил во время штурма и не знаем до сих пор имён карателей, заливших человеческой кровью подвалы Белого дома. Нам даже не приходит в голову, что ремонт здания после октябрьского путча в Москве был поручен иностранной фирме и выполнялся иностранными рабочим и по каким причинам.
Сегодня же, когда мы говорим о единстве, мы должны понимать, что оно возможно только тогда, когда в нашей истории не останется этого позорного белого пятна, когда мы почтим память своих патриотов и отдадим им свой последний долг памяти, потому что они прежде всего выступали за то, что сегодня является государственной политической линией. Они погибли за всё то, чем мы сегодня гордимся – за возрождение нашей страны, за сильную армию и флот, за нерушимость границ.
Сегодня наш президент опирается в своей работе на конституцию, за поправки в которую была тогда пролита кровь патриотов. Не Ельцин с Немцовым и Новодворской ратовали за нерушимость наших границ (они-то были готовы поделиться нашей страной).
Там, в Доме Правительства на набережной Москвы-реки погибли те, кто мечтал вернуть Крым и не отдавать свой земли не пяди, не осьмушки. Вот наша нетленная небесная рать, рать подобная воинству Минина и Пожарского, они встали в ряды воинства наших славных предков, взирающих на нас из глубины веков.
Вадим Шумель